А. Главная Площадь Вечер аргемоновских сказок

[Juoksu 254]

21 декабря в 20:00 на волнах Аргедона и, скорее всего, в гостиной Краннога мы снова соберёмся у огня слушать сказки. 

 

А сейчас самое время их записывать и присылать аудио+текст на juoksu@mail.ru

 

Свои или чужие - без разницы, только укажите автора. 

Время - ну пять минут, но на самом деле довольно свободно. 

Лучше, если будет музыкальная подложка, но это могу сделать я сама. 

 

Такие сказки, которые хочется прочитать в Аргемоне в кругу друзей. Так начинались вечера сказок пару лет назад. Они выросли в Кранноге. И бережно хранятся где-то здесь. Темы вечеров всегда менялись. И тема этого вечера за неделю расползлась в такую широкую, что стала совершенно свободной. Я просто хочу сохранить в веках наши голоса. 

 

А после вечера все тексты появятся здесь. 

 

До встречи в эфире! 

Юо

[Juoksu 254]

Доброго утра

Мы пережили самую длинную ночь года. 

Сейчас у меня есть три участника и четыре сказки. Включая меня.

И я не знаю, переносить вечер или нет. Изменит перенос что-то или нет.

Поговорите со мной, пожалуйста. 

[Чжоули 1 003]

Скажу и тут. Переносить нет смысла.

Я приду.

[Тиинс Маклаген 152]

Я обязательно буду, сегодня или в любой другой день, если вдруг перенесётся.

[Juoksu 254]

Начинаем в 20:00 arg 

Двери Краннога уже открыты!

https://krannogradio.caster.fm/

 

Изменено 21 декабря, 2021 пользователем Juoksu

[Juoksu 254]

Вот-вот начинаем!

[Juoksu 254]

@Stelo

Чары для Чары

 

Однажды, не так уж и давно, из тёплого песка на берегу кранножского острова на свет вылупилась юная  черепашка. Была она шустрая и ловкая, но такая маленькая, что легко умещалась на ладошке. Мама, громадная волшебная черепаха, дала ей имя Чара.

 

Чара быстро освоилась в озере, научилась нырять в тёмные глубины и греться на золотом песке пляжа, провожала и встречала магов, прибывающих на остров. Но больше всего на свете ей хотелось самой перевозить волшебников. А для этого и надо-то было всего ничего – вырасти. Вот только небыстро это.

- Всё будет в своё время, - утешала её мама. – Подрастёшь, и ещё надоест туда-сюда магов катать.

Чара кивала и три раза в день подплывала к большому камню с засечками, проверить, насколько она выросла за сегодня?

 

Но однажды, качаясь на волнах возле причала, она услышала странный разговор.  То есть, она, конечно, не хотела подслушивать; так уж вышло. Смышлёная малышка не сразу, но всё же поняла, что означают слова «Аргемона закрывается»  и «нужно искать другой  мир». Что? Волшебники уйдут отсюда? И уже скоро? А как же..? Кого же она будет катать на спине, когда вырастет? А она так мечтала! Тренировалась плавать быстро и ровно, чтобы никого не трясти и не обрызгать!

 

Чара отплыла подальше от причала, выползла на берег среди камней и горько заплакала.

 

Нечасто бывает, что в Кранноге кто-то грустит. Но если такое и случается, то он никогда не будет одинок – разве что сам того захочет. Вот и к маленькой Чаре очень скоро спорхнула с ветки Дуба большая серебристая сова. Села на камень и навострила чуткие уши с кисточками: мол, я тут и я слушаю.

Когда есть, кому рассказать о своём горе, оно становится чуть меньше, это все знают. Так что крошка-черепашка всё-всё рассказала о том, как, похоже, не суждено сбыться её заветной мечте.

Сова сочувственно поухала, погладила малышку мягким крылом по крошечному панцирю, в три секунды притащила откуда-то для неё ещё живую вкусную мышку и сразу же улетела.  Чара моргнула, отпустила мышку восвояси, но и плакать перестала, и просто грустно вздыхала, глядя на набегающие на пляж волны.

 

Тем вечером совы были странно активны. Что-то они без перерыва обсуждали; ну вы же знаете, совы иногда – такие сплетницы! А ещё то одна, то другая птица бесшумно садилась на плечо разным магам, и каждая что-то шептала волшебникам. Те слушали, поднимали брови и шли листать гримуары, чертили что-тона пергаментах или звенели какими-то флакончиками.

 

А когда на остров опустилась ночь, то на пляже появилась чья-то фигурка. Приглядевшись, можно было узнать префекта Краннога, Юоксу. Безошибочно обнаружив в темноте грустную черепашку, волшебница подбросила в воздух горсть серебристой пыльцы, что-то прошептала, а потом дунула, и сверкающее облачко опустилось точно на панцирь Чаре. Та, похоже, задремала и ничего не заметила. А Юо ушла так же тихо, как и появилась.

 

Потом на пляже появилась Стело и соком волшебных мандаринов тихонько нарисовала на панцире черепашки хитрый рунный став для роста. И, конечно, не забыла напитать его магией под завязку.

 

Следующей была Лемма. Легко обнаружив маленькую черепашку по обсыпанному пыльцой панцирю, она прищурилась, сделала хитрый жест палочкой и не сходя с места возвела черепашку в куб! Та прямо на глазах увеличилась в размерах и, не просыпаясь, громко шлёпнула лапой по песку.

 

Вечно тринадцатилетний Аларик, большой специалист по не-взрослению (а значит, и по взрослению тоже, как иначе-то?) наколдовал какое-то сложное и длинное заклинание личного авторства.

 

Белка Scratty принесла лично сваренное зелье из волшебных орехов, а младшекурсницы Улла и Мира явились вдвоём и наколдовали лучшее увеличивающее заклинание, какое только сумели.

 

Последней же, уже под утро, на пляже появилась глава Дома, профессор Куница, оглядела совсем не такую уж и крошечную черепашку и, заклинанием заставив ту зевнуть во сне, быстро вложила ей в рот самый волшебный мандарин с верхней ветки Дуба. Чара, не просыпаясь, сжевала дивный плод и чему-то улыбнулась во сне.

 

Словом, понятно, что той ночью возле малышки-черепашки побывали по очереди почти все кранножцы. И каждый применил доступное ему или ей волшебство, чтобы  помочь ей вырасти. И заклинания тут были, и зелья, и амулеты с рунами, и заговоры.

 

Остаток ночи все заклинания и зелья продолжали действовать, иногда взаимоусиливая друг друга, а утром…

 

…утром, с первым лучом позднего зимнего рассвета, Чара проснулась. И крайне изумилась: почему это всё вокруг стало таким маленьким?

А несколько минут спустя на тихий песчаный пляж нахлынуло небольшое, но самое настоящее цунами. Видели когда-нибудь по-настоящему гигантскую черепаху, радостно выпрыгивающую из воды? А какая волна при этом получается, знаете? Воот, а мы теперь знаем.

И кстати, это именно Чара перевезла сегодня всех гостей острова на наш вечер сказок. Правда же, она отлично плавает? :)

 

Пользуясь случаем, хочу поздравить всех с наступающим Новым годом и пожелать, чтобы и ваши желания исполнялись так же волшебно и полностью, как и у маленькой Чары.

[Juoksu 254]

Призывающая весну

 

Автор сказки Елена Фельдман

Читает @Фантазия

 

Алекто знает множество примет: если рассвет был зеленым, к ночи непременно пойдет дождь. Хлеб никак не поднимается - жди негаданных холодов. Наступишь на белое перо - разгневаешь духов. Положи в колчан цветок пастушьей сумки - и охота будет удачной.

Но эти приметы знает и вся деревня, не только Алекто. А вот чего они не знают - так это того, что пока в холмы не вернется Бирюзовая ящерка, настоящая весна не наступит. Уже пять весен - с тех пор, как Алекто получила право носить нож и гулять одной дальше пересохшего колодца, - она каждое утро бежит в холмы и жадно вглядывается в зеленые ростки: не мелькнет ли среди них голубая спинка, умные синие глаза, длинный, в спиральных узорах, хвост? Но в этом году Бирюзовая ящерка не торопится навестить их деревню.

Алекто сидит, скрестив ноги, на огромном замшелом валуне, и чуть не плачет. У ее ног бегут, весело журча, радужные ручьи, теплый ветер доносит из-за гор пока еще слабый запах миндаля, а высоко над головой кружит огромный черный орел. В другой день Алекто уже вскочила бы на ноги и заплясала, приветствуя старого друга Тсоону, но сейчас ей не до веселья. Разве можно смеяться и петь, если настоящая весна никак не придет?
Как только она ни приманивала Бирюзовую ящерку: рассыпала в траве крошки свежего хлеба, играла на тростниковой флейте, даже оставила на камне самую красивую стеклянную бусину, которую подарила ей на восьмой день рождения бабушка Маа! Но все бесполезно. Брызнул солнечными дождями март, раскинулся коврами голубых пролесок апрель, вот уже в лесу надели фиолетовые короны крокусы и фиалки... Казалось бы, чего тебе больше? Но нет, это все еще не настоящая весна, только ее предвестники.

Алекто опускает голову, и большая соленая слеза падает на бахрому кожаных штанов. А в следующую секунду ей в ногу впиваются маленькие, но цепкие коготки. Алекто перестает дышать. Бирюзовая ящерка - синее неба, синее Великой реки, синее даже глаз бабушки Маа! - неторопливо взбирается ей на колени и сворачивается клубком, словно ни в чем не бывало. Голубая спинка медленно опускается и поднимается в такт дыханию, лазоревые глаза прикрыты, и только длинный хвост в спиральных узорах чуть заметно подергивается во сне.
Алекто шмыгает носом, стараясь не потревожить гостью из Вечных холмов. В груди разрастается горячий щекочущий шар счастья.
Вот теперь весна пришла взаправду.

Самая-самая настоящая.

 

[Juoksu 254]

Маленькие волшебницы

 

Автор сказки Галина И

Читает @Мерилин

Очень добрая сказка про девочку сиротку, которая оказалась волшебницей.

 

Эта история начинается в небольшой детском приюте.

 

Маленькая девочка по имени Мая проснулась от ужасного шума. Посмотрев по сторонам она увидела своего кота, который охотился за лучиком света. Девочка рассердилась на Буку, так звали ее любимца, и выставила его за дверь. Вернувшись в теплую кроватку, Мая укуталась в пуховое одеяло и сладко задремала.

 

Дверь тихонько скрипнула, и Бука осторожно запрыгнул на кровать, пытаясь не разбудить хозяйку, улегся поудобнее и тоже уснул.

Проснувшись, девочка ахнула, она очутилась в какой то волшебной комнате: все вокруг было розового цвета, а ее кровать была усыпана лепестками разных цветов и только мирно спящий Бука был похож сам на себя.

 

Мая сидела на кровати, не понимая, как ее комната за ночь так изменилась, как вдруг дверь комнаты открылась и вошла очень шабутная девочка в розовом платье.

 

— Привет, я Мина, а ты в розовом замке!

— А что я тут делаю? — с осторожностью спросила Мая

— Я перенесла тебя сюда и мне нужна твоя помощь.

— Почему я?

— Я тебе потом все объясню, давай одевайся и бежим за мной, мне нужно кота забрать с улицы,- скомандовала Мина.

 

Мая быстро оделась и побежала за Миной. Девочки спустились по розовой лестнице и выбежали на улицу. К Мине сразу на руки запрыгнул кот,и как заметила Мая, он очень похож на Буку.

 

— Наших родителей похитил злой колдун из соседнего замка- начала Мина.

— Подожди, в смысле наших?

— Мы с тобой сестры, нас давно разлучили и спрятали по разным приютам, совсем недавно мой кот Бамбук игрался ночью с лучиком света и когда он его все таки поймал, открылся портал в этот волшебный замок. Меня тут встретила наша няня и рассказала про родителей, про тебя, про наших котов, которые нас все время охраняли, и про колдуна. Няня вчера тоже пропала, мне кажется это дело рук злого колдуна, мы должны спасти их!!!

 

Мая была в шоке и смотрела на Мину большущими глазами.

 

— Приходи в себя, надо родителей спасать! — повторила чуть громче Мина.

— И что нам нужно делать? — спросила Мая

— Как сказала няня, нужно найти наши волшебные палочки.- сказала Мина и побежала в сторону замка.

 

Мая никак не могла поверить что у нее есть семья, ну а то что она волшебница вообще в голове не укладывалось, но раздумывать времени не было, нужно было действовать.

 

Девочки вернулись в замок и принялись искать потайной вход в их комнату, в которой, как рассказывала няня, сестры сами спрятали свои палочки. Здесь помогли коты: Бука и Бамбук прекрасно помнили где он находится и показали сестрам вход.

 

Как только девочки вместе коснулись стены между двух статуй, стена исчезла, и сестры увидели очень милую уютную комнатку с разными безделушками, а в центре, на красной бархатной подушке, лежали волшебные палочки.

 

Сестры некоторое время стояли как вкопанные, боясь сделать шаг, но громкое мяу заставило девочек шагнуть в потайную комнату. Девочки с осторожностью подошли к бархатной подушке, переглянулись и коснулись каждая своей палочки. Что то странное начало происходить вокруг, поднялся сильный ветер, как будто сам злой колдун почувствовал приближение расплаты.

 

Вдруг в центре комнаты возникла черная фигура, девочки очень испугались, схватили палочки и спрятались за большой шкаф.

— ну где же вы, я вас все равно найду и этот замок будет моим- раздался очень неприятный хриплый голос. — Что вы можете? Даже ваши родители не смогли помешать мне!!! Они будут вечно томиться в заточении!!!

 

С этими словами злой колдун уже подходил к шкафу, за которым прятались девочки. На помощь пришли Бука и Бамбук, они бросились на злого колдуна, уронив его с ног.

 

Сестры решительно вышли из шкафа, взялись за руки, скрестили свои палочки над головами и одновременно сказали ИСЧЕЗНИ! И волшебство сработало, колдун исчез, а вместе с ним и все его злые чары.

 

На пороге их комнаты появились мама, папа и добрая няня, все были счастливы и с этого момента вся семья никогда больше не разлучалась.

[Juoksu 254]

Зелёный человек

 

Автор сказки Елена Фельдман

Читает @Фантазия

 

У Мари нет ни звонких монет, ни шелковых платьев - только маленький огородик, сейчас спящий под толстым одеялом снега, и любимая сестра Аннет, которая едва достает макушкой до края стола, но поет так звонко, будто к ним в дом слетелась вся гвардия птичьего короля Лирохвоста. Но Мари уже давно не слышала ее пения: пришла зима, белая костяная старуха в пыльных кружевах, и отняла у маленькой Аннет голос и румянец. Вторую неделю лежит она у закопченной печки и воспаленными глазами смотрит на танец огненных саламандр.
- Где у тебя болит? - спрашивает Мари, меняя промокшую повязку на лбу сестры, но она только заходится в надсадном кашле и качает головой. Болезнь Аннет похожа на огонь: не ранит, но высушивает силы и дыхание, не позволяя сделать лишнего вздоха.
Мари не верит в худшее и боится думать о завтрашнем дне. Но сестра ее гаснет, как церковная свечка - вот-вот останется один фитилек льняных волос и огромные голубые глаза. Поэтому Мари наклоняется и горячо шепчет ей на ухо:
- Чего ты хочешь? Чем тебя порадовать? Только скажи!
С минуту Аннет молчит - словно спит наяву. Затем восковые щеки окрашиваются едва заметным румянцем, и она тихо, чтобы снова не раскашляться, шепчет:
- Ежевики...

Мари не знает, куда бежит. Ну где она возьмет ежевику на исходе января?! Но стоять на месте - немыслимо. Стоять на месте - значит самой передать сестру в костлявые руки зимы, которой все равно, кого забирать в свое хрустальное царство.
Поэтому Мари подныривает под дубовые ветви, отороченные горностаевым мехом снега, и перепрыгивает через кротовьи норы, превратившиеся в бледные провалы между черных корней. Мари бежит в чащу - не надеясь на чудо, потому что чудес не бывает, но из упрямства отказываясь сдаваться на милость судьбы, которая уже отобрала у них отца и мать.
Наконец дырявый, сто раз перелатанный башмак запинается о торчащий из земли корень, и Мари, обжигая руки о снег, летит в сугроб. Ежевичный куст сбрасывает пуховую шаль - но ветки его черны, как перья ворона или косы самой Мари. Разумеется, на нем нет ни одной, даже самой маленькой и сухой ягодки.
Мари не пытается подняться. У нее больше нет сил бороться с зимой. Пусть старуха соберет двойную жатву: она обещала матери не расставаться с сестрой, и она выполнит свое обещание.
Дыхание перламутровыми облачками срывается с бледных губ. Мари прижимается щекой к ледяному насту и слушает шаги зимы - тяжелые, мерные, неотвратимые, как ранний закат над деревней. Шаги приближаются; надо бежать, бежать немедленно, пока в их доме еще потрескивает печка, и Аннет не потянулась к пустой кружке за водой! Но страх сковывает Мари вернее цепей, и она решается поднять голову, только когда шаги останавливаются в паре футов у нее за спиной.
Сперва она не понимает, кого видит. Лесника? Охотника? Заезжего герцога? Голова его задевает ветви самых высоких елей, а с широких плеч, словно зеленый водопад, струится плащ из свежих листьев - дубовых, кленовых, липовых. Мари поднимает взгляд выше и едва сдерживает крик: лицо незнакомца скрыто маской - только сверкают, как угли, огромные черные глаза, а на зеленых - да не трава ли это? - кудрях лиловеет тяжелая корона из ежевичных побегов.
- Я... я... - шепчет Мари, неуклюже пытаясь согнуться в поклоне, но Зеленому человеку не нужны ее объяснения. Древесные пальцы-ветви, увенчанные вместо ногтей крохотными листочками мяты, снимают ежевичный венок и бережно опускают его на растрепанные косы Мари. Затем Зеленый человек разворачивается и так же молча, не ожидая слов благодарности, исчезает в чаще.

- Спой мне, Аннет! - просит Мари, развешивая во дворе только что выстиранное белье.
Аннет бросает погоню за бабочкой и, усевшись прямо на траву, охотно затягивает:
- Клевер цветет, дили-дили, клевер и лен! Ты королевою будешь, я - королем!
Мари смеется. Теперь никто не узнает в этой розовощекой девчушке ту восковую статуэтку, что таяла зимой от лихорадки. Болезнь отступила бесследно. Сейчас голос Аннет струится и журчит, будто ручей, а на волосах красуется ежевичный венок - новенький, только что из леса!
- Слуг мы пошлем, дили-дили, клевер возить, - девочка прерывается, чтобы отщипнуть с венка и отправить в рот лиловую, сладко пахнущую летом ягоду. - Лен убирать, дили-дили, сено косить...
Мари перекидывает через веревку последний передник и замирает с прищепкой в руке, вглядываясь в лиственные тени за домом. Но ветер молча оглаживает дубовые кроны, и кто поручится, что фантазия семнадцатилетней девушки просто не выдает желаемое за действительное? Зеленый сумрак смыкается за широкой спиной, и Мари понимает, что больше его не увидит.
До завтрашнего дня.

[Juoksu 254]

Делай глупости

 

Автор сказки Варья

Читает @Juoksu

 

- Делай глупости, обязательно делай глупости, - любила говаривать своей внучке старая Вильса, провожая её до порога.

Девочка раз за разом терпеливо кивала, показывая, что поняла и обязательно воспользуется советом, и убегала вниз по лестнице, махнув рукой, прежде чем пропасть из виду.  А старая Вильса, не заперев дверь, шла на кухню, включала огонь под кастрюлей с супом и никогда не смотрела в окно на двор, как это часто делают мамы и бабушки, надеясь держать своё ненаглядное чадо под постоянным присмотром. Старая Вильса не говорила внучке, что туда-то и туда-то ходить нельзя, и что вернуться нужно к такому-то времени и не позже. «Делай глупости», - говорила она, улыбалась и не запирала дверь, зная, что девочка вернётся точно к обеду, чтобы помочь накрыть на стол. Ну а если загуляется, тоже хорошо.

Старая Вильса всегда мечтала, чтобы было так.

 

С самого своего детства, сжимая зубы, чтобы вытерпеть очередной поток инструкций, она говорила себе, что ведь, наверное, может быть и по-другому. Обязательно должно быть. И, когда сбегала из-под бдительного родительского ока в соседний район, бродить по заброшенным домам, и когда возвращалась вся в синяках, споткнувшись на ветхой ступеньке, когда во что бы то ни стало рвалась туда, куда нельзя, хотя в этом «нельзя» не было ничего такого уж запретного, она думала: «Можно, обязательно должно быть можно по-другому». И стоически выслушивала все укоры от очень аккуратных и благоразумных родственников.

Девочка, которая через много лет превратилась в уютную пожилую женщину с очень тёмными каштановыми глазами, сама не заметила, когда всё случилось. Кажется, была осень. Кажется, самый конец сентября, тёплый и солнечный, как в книжке. Она, как обычно, уходила гулять во двор  (разумеется, предварительно сделав все уроки и убравшись в своей комнате, без этого мама бы её не отпустила), плечом толкнула тяжёлую дверь подъезда... И в скрипе несмазанных дверных петель ей послышался почти такой же скрипучий, едва различимый голос. «Делай глупости»,  - сказал он.  – «Обязательно делай глупости».

Вильса замерла на пороге, попыталась переспросить, позвала тихонечко:

- Эй, вы кто?

Но никто не отозвался. Только сентябрьский ветер налетел потоком, растрепал ей чёлку и чуть не унёс некрепко завязанный шарф. Вильса пожала плечами, решив, что всё дело в том, что некоторым школьницам лучше бы делать больше уроков и меньше читать по ночам фантастику, и отправилась к соседнему подъезду, где её уже поджидала, сидя на лавочке, закадычная подружка Рика.

Услышав шаги за спиной, Рика захлопнула и убрала в сумку очередную книжку со сказками, привычным жестом заправила за ухо непослушную чёлку, которую ни за что не желала ни отращивать, ни укорачивать, и строго посмотрела на Вильсу.

- Ну что, надумала?

Вильса третий день не могла принять решение. Как думала о том, что ведь можно правда сбежать на море, до него и ехать всего ничего, а оно ещё тёплое и ласковое в сентябре, хоть и северное, Балтийское. Сесть в машину и уехать к морю с Рикой и её старшим братом Юстасом, ну что в этом может быть плохого? Но мама нипочем не соглашалась, ни в этом году, ни в прошлом.

- Ездить с чужими людьми так далеко неблагоразумно, - очень серьёзно говорила она каждый раз, когда Вильса заводила этот разговор, то есть минимум по два раза за каждое лето. Своей машины у Вильсиных родителей не было, и денег на поездку на поезде не было тоже.

- Ведь это сколько же расходов, там же гостиницу нужно, пансионат, рестораны опять же... - загибал пальцы папа, пытаясь сосчитать возможный бюджет, приходил в ужас и тут же обрывал все Вильсины надежды на море одной ёмкой фразой:

- Нет, это глупость какая-то, без моря мы в этом году вполне обойдёмся.

У Рики же семья была совсем другая. Родители не видели ничего плохого в том, чтобы Юстас, которому уже исполнилось двадцать четыре, отвёз сестру и её подругу на выходные на море, и им даже в голову при этом не приходили такие элементы обязательной программы, как гостиницы и рестораны.

- Выедем рано-рано утром, и к полудню уже будем там. Переночуем в палатке, а что такого? И в воскресенье назад. Представляешь, закат на море! И спать, спать прямо на берегу, там же волны слышно, Виль, представляешь?!

Вильса не представляла, потому что на море была только один раз совсем маленькой и ничего из той поездки не помнила. Но ей ужасно хотелось наконец-то увидеть своими глазами то, о чём ей твердили все вокруг: море, море, море, капризное северное море, обманчиво ласковое, коварное, отчаянно любимое холодное море. Но мама была непреклонна, и теперь перед девочкой стоял невозможный выбор: сбежать на море и потом получить не то что нагоняй, а скорее всего целый домашний арест, или же устроить себе арест добровольно, потому что слушать потом Рикины восторги про море будет совсем уж невыносимо.  Если честно, Вильса уже даже написала оправдательную записку маме, которую собиралась оставить на кухонном столе, ускользая из дома ранним субботним утром. Сейчас эта записка ждала своего часа в ящике Вильсиного стола, но вот быть или не быть?.. Вопрос? Вопрос. Этот вопрос Вильса задавала себе каждую секунду, и вот только что, когда выходила из подъезда под протяжный скрип давно заржавевших петель...

- Ну? – настаивала Рика. – Суббота уже завтра,  ты с нами едешь или нет?

«Делай глупости, обязательно делай глупости», - снова раздалось в Вильсиной голове. Девочка хотела было оглянуться, но передумала. Вместо этого она сжала кулаки, чтобы не передумать, и очень быстро, когда будто скорость могла защитить её от последствий собственных слов, проговорила:

- Да-я-поеду-завтра-с-вами!

Рика хитро улыбнулась:

- Отлично, тогда пошли к нам, будем собираться. Юстас сказал, что в палатку мы втроём поместимся без проблем, а вот наш запасной спальник может быть тебе коротковат, нужно померить...

О том, что будет дома, Вильса себе думать запретила. Потом, всё потом. А пока – жди меня, море, я скоро.

 

Море было прекрасно.

Настолько, что Вильса обещала себе, что как только ей исполнится 18, она уедет жить сюда. В Клайпеде есть университет, и если поступить в него, родители будут вполне довольны.

Море согласно плеснуло в девочку ещё тёплой после лета водой, одобряя план.

- Ты подожди меня, я скоро, - шептала тринадцатилетняя Вильса, умалчивая, что пять лет – это скоро для моря и бесконечно долго для неё. Но эта глупость, пожалуй, была достойна того, чтобы потерпеть. – Прекрасная глупость, - довольно сказала Вильса почему-то вслух и стала возвращаться к дороге, где Юстас, упаковав наконец все вещи в маленький багажник, уже заводил машину.

Морские звёзды, белые барашки волн, солёный ветер, который невозможно спутать ни с чем на свете – всё это уезжало вместе с Вильсой домой, чтобы согревать её решимость до самого окончания школы. Море – оно такое, если человек ему приглянулся,  всё будет как нужно, это уж точно.

 

Дома, конечно, был скандал.

Огромный, некрасивый и долгий.

Мама махала листочком, исписанным неровным Вильсиным почерком, кричала, что это ни в какие ворота не лезет, что у них приличная семья и что нельзя быть такой эгоисткой, большая же девочка, а ты?!

Вильса молчала.

Ей нечего было сказать ни маме, ни папе: она точно знала, что всё сделала правильно. А ещё она знала, что молодая преподавательница литературы, при виде которой Рикин брат Юстас отчаянно краснел, когда приходил встречать сестру из школы, уж точно поможет ей подготовиться к поступлению в Клайпедский университет на языковой факультет. А остальное было ну совершенно не важно.

 

Теперь уже страшно считать, сколько лет прошло с тех пор. Зато вспоминать – вспоминать славно. Как они с Рикой вместе поступали, как обе влюбились в студентов факультета морского дела, как в один день сыграли свадьбу, как таскали детей на море каждую свободную секунду, и как громко, как всегда громко и счастливо смеялись все вокруг, даже Вильсины мама и папа, которые однажды всё-таки решились переехать вслед за дочерью из Вильнюса в Клайпеду.

А теперь вот внучка, Янка, натуральный ураган двенадцати лет от роду, хохочет так, что аж стёкла трясутся. И всё время торчит на берегу, ничего ей больше не надо. Бродит, лазает где-то, таскает бабушке ракушки и смеётся, как заведённая.

А старая Вильса смеётся в ответ, только чуть тише, чтобы не разбудить мужа, который как раз задремал после обеда.

- Делай глупости, - всегда говорит Янке бабушка. – Умным быть каждый дурак может. А глупости – они такие, для них храбрость нужна.

Янка кивает, она отлично выучила этот урок. У неё на сегодня как раз припасена парочка восхитительных глупостей, бабушке понравится. И девочка сбегает по ступенькам вниз, туда, где в двух шагах от дома шумит волнами холодное северное море.

 

А старая Вильса улыбается, провожая внучку взглядом, пока та не скроется из виду, и, как всегда, не запирает дверь.

[Juoksu 254]

Запись эфира и сказки

Изменено 21 декабря, 2021 пользователем Juoksu

[Чжоули 1 003]

Спасибо за вечер!)

[Juoksu 254]

И пусть это останется нам на память :)